1. Терминология

До Катастрофы 1917 года, официальное имя России было «Всероссийская Империя». В её конституции (Основных Законах) также употреблялось наименование «Государство Российское». Это было многонациональное государство, со многими вероисповеданиями, обладавшее гибкими конституционными формами, допускавшими разнообразные конфедеративные отношения (например, с Финляндией, с частью Польши и т.д.), и даже княжества с собственными монархами, как, например, в случае хана Нахичеванского.

Этот многонациональный характер отражался также в имперских паспортах, каковые не только аккредитовали имперское гражданство, общее для всех жителей России, но также национальность и вероисповедание каждого гражданина, в согласии с его волеизъявлением. Между гражданами Российской Империи были подданные нерусских и даже неславянских национальностей, которые в паспортах значились русскими, по их собственному желанию.

Вследствие этого, в данной справке наименование «русский» употребляется в самом широком понимании этого слова: русскими именуются все русские граждане, которые так себя называли сами, даже если у них было иное этническое происхождение. Русская культура и русское государство не признавали национальной и расовой дискриминации, ибо по своему духу были имперскими, сиречь антирасистскими. Также необходимо иметь в виду, что до конституционных реформ де-факто, произведенных коммунистической диктатурой, наименование «русский» применялось де-юре и де-факто безразлично к великороссам, украинцам (малороссам) и белорусам. Великий русский ученый Менделеев отмечает этот критерий в его анализе результатов имперской переписи 1897 года.

Русская эмиграция, возникшая в результате пятилетней гражданской войны (1917–1922), численно достигавшая трёх миллионов человек, всегда употребляла именно такой критерий. Кроме того, эта эмиграция состояла не только из членов вышеотмеченных трёх групп восточных славян, но также из лиц, принадлежавших к различным меньшинствам Российской Империи, что не было препятствием для их собственного самоопределения в качестве «русских эмигрантов». В этой статье применяются эти самые критерии, без учета разных переименований и переклассификаций коммунистической диктатуры, часто употребляемых и до настоящего времени. Согласно таким коммунистическим критериям, Ленина, Сталина и большинство революционных главарей никак нельзя именовать русскими.

 

2. Происхождение Русской Белой эмиграции

Основным ядром Русской Белой эмиграции были русские воины. Эта эмиграция возникла де-факто, как последствие почти пятилетней Русской гражданской войны (1917–1922), и де-юре, как последствие ленинского указа, незаконно и бесчеловечно лишившего, без суда, гражданства всех русских, оказавшихся заграницей, в результате этой гражданской войны. Этот незаконный и бесчеловечный указ до сих пор никем не был отменен, несмотря на то, что породивший его режим давно бесславно провалился, не достигнув ни одной из двух своих целей, ради которых он якобы возник: мировой пролетарской революции и построения социализма в одной стране.

После государственного путча, произведенного в 1917 году Лениным со своей командой (прибывшими через воевавшую с Россией Кайзеровскую Германию, руководством каковой они финансировались), в России возникла гражданская война, длившаяся 5 лет, в результате каковой (и в результате вызванного революцией расчленения Российской Империи) возникла русская Белая политическая эмиграция, или просто Русская эмиграция. Этот колоссальный человеческий контингент имел, главным образом, два происхождения:

Эвакуировавшиеся с Белыми армиями из портов юга России в 1920 году и из Владивостока в 1922 году.

Русские граждане, оказавшиеся за рубежами нового советского государства, провозглашенного де-факто Лениным, проживавших на приграничных территориях, отколотых коммунистической катастрофой от России, и включенных в новосозданные независимые государства (Финляндия, Польша и Прибалтийские страны). Кроме того, несколько сотен тысяч жителей на территории русской "Китайской Восточной Железной Дороги", со столицей в Харбине, в Манчжурии, ликвидированной Сталиным и отданной им Китаю в 1945 году.

Центральное ядро первой группы состояло из чинов Белой армии, под конец гражданской войны на юге России именовавшейся Русской армией, под верховным командованием генерал-лейтенанта П. Н. Врангеля. Эта армия эвакуировалась в ноябре 1920 года из Крыма на 130 кораблях. Более 150 тысяч лиц, военных и гражданских, были эвакуированы, главным образом, в Галлиполи (на юге от Константинополя) и на остров Лемнос. В составе Русской армии находилось несколько русских Кадетских корпусов и два русских Военных училища. Французские военные власти в Константинополе реквизировали у Русской армии 45 тысяч винтовок, 350 пулеметов, 12 миллионов патронов, 58 тысяч пар сапог.

Русский военно-морской флот направился во французскую морскую базу в Бизерте, в Африке, под русским военным флагом святого Андрея, незаконно отмененным в России коммунистическими путчистами в январе 1918 года, которые заменили этот русский государственный флаг красным флагом немецких социалистических партий. Андреевский флаг Русского флота был временно спущен в Бизерте 16 октября 1924 года, при демобилизации флота, и был снова поднят на военных кораблях России после падения коммунизма. Однако вся русская национальная и государственная символика с тех пор бесперебойно полностью сохранялась в Русской Эмиграции, в её школах и её организациях.

Вместе с войсками эвакуировались многие гражданские лица, большей частью из интеллигенции, включая академиков и профессоров, около 30 архиереев и тысячи священников.

В 1922 году к ним присоединилось около 150 представителей высшей культуры России (философы, мыслители, ученые, писатели и поэты), незаконно изгнанные со своей родины и депортированные в Западную Европу без какого-либо суда и приговора, по личному приказу Ленина, утверждавшего, что коммунистическое государство «не нуждается ни в философах, ни в математиках», ибо оно может быть управляемо «любой кухаркой».

Вся эта колоссальная масса людей обоих полов, включая стариков и детей, была незаконно лишена своего российского гражданства советской властью, без какого бы то ни было судебного решения, указом коммунистической интернациональной тирании от 15 декабря 1921 года.

Таким образом, в мире возникла группа численностью приблизительно в 3 миллиона русских эмигрантов и беженцев, оказавшихся незаконно лишенными своего гражданства. Это обстоятельство вынудило управляющего делами беженцев Лиги Наций, лауреата Нобелевской премии Фритьофа Нансена, создать в 1924 году специальный паспорт, затем прозванный «Нансеновским паспортом», с помощью какового подтверждалось «бесподданство» русских белых эмигрантов. (Фёдор Шаляпин сказал по этому поводу: «Меня, русского гражданина, лишили русского гражданства, но я стал гражданином мира».)

Посткоммунистические правительства, возникшие после коллапса и развала коммунистического государства, потеряли возможность исправить это несправедливое беззаконие и грубое нарушение права и человеческих прав, при жизни их последних жертв, путем аннулирования акта от 15 декабря 1921 года. Десять лет тому назад еще были живы некоторые жертвы этого злодеяния, но сегодня уже практически никто из них не остался в живых. Таким образом, остается только лишь возможность посмертного восстановления их прав и прав их наследников.

 

3. Вклад Русской эмиграции в мировую культуру

Невозможно перечислить, даже частично, в короткой статье самых выдающихся членов русской Белой эмиграции, рассеянной по всему миру, но главным образом в Европе и в США, сделавших значительные вклады в мировую культуру. В качестве примера можно указать некоторых из них:

·         Философы: Николай Бердяев, Сергей Булгаков, Борис Вышеславцев, Владимир Вейдле, Иван Ильин, Николай Лосский, Федор Степун, Василий Зеньковский, Семён Франк.

·         Нобелевские лауреаты: Иван Бунин (Лауреат Нобелевской премии по литературе 1933 года), В. Леонтьев, Илья Пригожин.

·         Композиторы: Игорь Стравинский, Сергей Прокофьев, Александр Глазунов и Сергей Рахманинов.

·         Писатели: Марк Алданов, Владимир Волков, Зинаида Гиппиус, Александр Куприн, Дмитрий Мережковский, Владимир Набоков, Анри Труайя, Иван Шмелев.

·         Ученые: социолог Питирим Сорокин («отец североамериканской социологии»), историк М. Ростовцев (чей труд «Рим» был издан в переводе на испанский язык в Буэнос-Айресе в 1968 году издательством буэнос-айресского государственного университета), Татьяна Проскурякова, расшифровавшая письмена майя, астроном Н. Стойко, отец аэродинамики Р. Рябушинский, изобретатель геликоптера (вертолета) и авиаконструктор Игорь Сикорский, изобретатель телевидения В. Зворыкин, изобретатель высококачественной нефти В. Ипатьев.

·         Оперные певцы: Фёдор Шаляпин, Николай Гедда, Игорь Маркевич.

·         Хореографы: Баланчин, Сергей Дягилев, полковник де Базиль, Матильда Кшесинская, Сергей Лифарь, Вацлав Нижинский, Анна Павлова.

·         Артисты и кинорежиссеры: Жак Тати (Татищев), Роже Вадим, Марина Влади (Полякова), Одиль Версуа (Полякова), Саша Дистель.

 

4. Русская диаспора (рассеяние) в мире

Согласно некоторым исследованиям, общее количество русских в Изгнании в 20-е годы прошлого века приближалось к числу трёх миллионов человек, составлявших русскую диаспору. Из этих трёх миллионов изгнанных, один миллион можно считать активными политическими белыми эмигрантами, в узком смысле этого слова, в то время как остальные два миллиона можно считать политическими беженцами.

Всю эту трехмиллионную русскую диаспору было принято обобщать под одним общим названием «русской Белой эмиграции». Однако сегодня такое обобщение неуместно, ибо сегодня в русской диаспоре оказались большие контингенты лиц, не имеющие ничего общего с гражданской войной и зачастую вообще не являющиеся политическими эмигрантами.

Вместе с семью миллионами русских, проживавших тогда на приграничных территориях, после Катастрофы оказавшихся за рубежом государственных границ России, эта диаспора образовывала «Зарубежную Русь», в состав каковой, в итоге, тогда входило около 10 миллионов человек. Сегодня, после второго тура расчленений России, эта Зарубежная Русь сильно увеличилась[1].

 

5. Русская диаспора и русская эмиграция в XXI веке

Сегодня, в процессе реализации долгосрочных планов, неумолимо развивающихся после Катастрофы 1917 года, русская диаспора и Зарубежная Русь сильно увеличились. Одновременно, Русская Белая эмиграция сильно сократилась. Её первое поколение скончалось, за единичными исключениями, но её второе, третье и даже четвертое поколение частично продолжают причислять себя к Русской Белой эмиграции. Почти все они принадлежат к русскому рассеянию и к Русской Православной Церкви Заграницей.

Однако, несмотря на сильное численное сокращение, Русская Белая Эмиграция политически продолжает существовать, в первую очередь по той простой причине, что в России до сих пор всё еще не была аннулирована псевдоюридическая причина её существования: ленинские незаконные акты изгнания и лишения гражданства миллионов русских людей.

После краха других тоталитарных режимов прошлого века, их политическим эмиграциям были не только немедленно возвращены все их права, незаконно у них отнятые, но они, кроме того, были снова приняты в лоно своих отечеств с почётом. Так они стали снова подлинными соотечественниками.

 

6. Историческая миссия русской эмиграции

В своей известной речи «Миссия Русской эмиграции», произнесенной в Париже 16 февраля 1924 года, лауреат Нобелевской премии И. А. Бунин сказал:

«В чем наша миссия, чьи мы делегаты? От чьего имени дано нам действовать и представительствовать? Поистине действовали мы, несмотря на все наши человеческие падения и слабости, от имени нашего Божеского образа и подобия. И еще -– от имени России: не той, что предала Христа за тридцать сребреников, за разрешение на грабеж и убийство, и погрязла в мерзости всяческих злодеяний и всяческой нравственной проказы, а России другой, подъяремной, страждущей, но всё же до конца не покоренной».

В чем же, в конечном итоге, заключалась основная историческая миссия русской эмиграции?

В первую очередь, задача или миссия русской эмиграции имела политический характер, в высоком понимании этого слова. Русская эмиграция свидетельствовала перед всем миром, авторитетно и верно, что отнюдь не весь русский народ согласился с коммунистической диктатурой. Так как многочисленные восстания и гражданское сопротивление в самой России, продолжавшиеся до начала Второй мировой войны, были тщательно скрываемы советской властью, то лишь Русская эмиграция могла высказывать и подтверждать непримиримость значительной части русского народа по отношению к чужеродной диктатуре, насильно захватившей власть над Россией. Она свидетельствовала об этом на основании собственных информации и опыта.

Во вторую очередь, миссия эмиграции имела глубокий символически-духовный характер. Русская эмиграция сохраняла полностью более 70-и лет не только само имя России, которое было нагло упразднено «пролетарской» интернациональной диктатурой после Катастрофы 1917 года, но и русскую государственную символику. Во всем мире продолжали повсеместно подыматься русские государственные флаги и русские государственные двуглавые орлы, которые в то время в нашей стране были строжайше запрещены. Русские церкви, русские школы, русские молодежные, общественные и политические организации продолжали неизменно сохранять русскую символику, вплоть до того момента, когда она была частично восстановлена, в немного искаженном виде, в самой России.

В-третьих, Русская белая эмиграция имела своей задачей сохранять в Русском зарубежье те элементы великой русской культуры, которые в России оказались под запретом и даже были изъяты. Русская эмиграция издала многие десятки тысяч книг, брошюр, журналов и газет на русском языке.

Наконец, нельзя забывать еще одну весьма важную задачу эмиграции, которую многие упускают из виду, и даже не сознают ее полностью. Эту задачу можно назвать миссией государственного и национального представительства исторической России, начиная с того момента, когда захватившая власть в России коммунистическая партия ликвидировала и объявила уничтоженными все исторические государственные учреждения России и её Вооруженных Сил, создав на их месте совершенно новые органы и организации, без исторической преемственности. Эти новые организмы подчеркивали свой интернациональный космополитизм и отрекались от русскости, от России и от её имени.

С юридической точки зрения, конец государственным учреждениям, существовавшим в Российском Государстве до Катастрофы 1917 года, наступил гораздо раньше их формальной отмены и упразднения советской властью. Этот конец наступил с началом Второй великой смуты, в феврале 1917 года, каковое было одновременно и началом самой Катастрофы.

Русская эмиграция фактически явилась историческим продолжением за рубежом одного из двух лагерей, воевавших между собой во время Гражданской войны. Посему она и вывезла в своем составе заграницу многие из структур одного из этих лагерей, как, например, Русскую Армию и Русский Флот. Конечно, во враждебном иностранном мире эти институции не могли долгое время сохранять свои традиционные внешние формы, ибо всегдашние враги России этого решительно не допускали. Таким образом, эти формы пришлось отставить ввиду создавшихся условий. Однако это отнюдь не обозначало отказа от преемственной легитимности, каковую продолжали сохранять возглавители уже де-факто не существующих институций. Больше того, во многих случаях были созданы новые институционные формы, именно для сохранения этой легитимности и её организационных фундаментов.

Символическим примером такого сохранения старых русских военных структур, при сохранении легитимной передачи командования, были русские военные учебные заведения заграницей, которые просуществовали столько лет вне русской территории, при сохранении русской государственной символики, русского мировоззрения и вообще русских традиций. Затем, после закрытия последнего русского кадетского корпуса заграницей, Кадетские съезды восстановили традиционное представительство этих учреждений, на основе казачье-вечевых принципов. Так же и казачьи войска, оказавшиеся заграницей, стройно и твердо сохраняли легитимную атаманскую преемственность, и частично сохраняют её до наших дней.

Однако самым важным и значительным вкладом Русской эмиграции в сохранение и спасение подлинных учреждений русского народа была Русская Православная Церковь Заграницей. Как известно, она была создана во время Катастрофы верховной властью Русской Православной Церкви, с личного благословения Святейшего Патриарха Тихона. Большая группа титулярных епископов Русской Православной Церкви, во главе с первым кандидатом на патриарший трон, получившим наибольшее количество голосов на Соборе 1918 года, образовали соборно эту свободную часть РПЦ. После смерти её первого Главы, Митрополита Антония, её возглавил Митрополит Анастасий, бывший секретарем Поместного Собора РПЦ в 1918 году. В её среде были выдающиеся иерархи, обладавшие вселенским авторитетом. Однако главной силой этой свободной части РПЦ был не её состав и не её такое блестящее возглавление, а её поистине соборный строй, впервые возрожденный в таком размахе после первых веков Христианства. Сегодня нельзя забывать, что РПЦЗ тогда была канонически признана другими Православными Поместными Церквями, и в первую очередь Сербской Православной Церковью. Сегодня эти факты, и следующие за ними их канонические и юридические последствия, никак невозможно объявить не бывшими.

Одновременно, в самой России в течение всего этого первого периода эмиграции продолжались массовые убийства и заточения епископов и вообще священнослужителей РПЦ. К моменту Второй мировой войны на территории России оставалось на свободе всего лишь около десяти архиереев, гораздо меньше, чем в Зарубежной Руси. Таким образом, уже в силу самого этого факта, выбор Патриарха в 1943 году одними лишь выжившими епископами на территории под коммунистической властью отнюдь никак не мог быть полноценным соборным каноническим актом, ибо в этом акте приняло участие меньшинство епископов РПЦ. Кроме того, некоторые из этих епископов тем временем подпали под анафему Святейшего Патриарха Тихона богоборческой власти и всем вступающим с нею в какое-либо общение: «Властью, данной нам от Бога, запрещаем вам приступать к Тайнам Христовым. Анафематствуем вас, заклинаем верующих чад Православной Церкви с таковыми извергами рода человеческого вступать в какое-либо общение».

Канонический характер этой анафемы был специфическим в том отношении, что подпадавшие под неё делали это сами, по своей собственной инициативе, так что сама по себе анафема распространялась на них автоматически, «ипсо факто», без необходимости какой бы то ни было формальной констатации. Очевидно, что находившиеся по своей собственной воле под такой анафемой Святейшего Патриарха Тихона никак не могли быть полноценными и полноправными, и полностью легитимными членами соборных органов РПЦ, а тем паче её полностью легитимными возглавителями.

Именно в этом и заключалась самая трансцендентная миссия Русского Зарубежья. Самим фактом своего существования и полноценного сохранения в своей среде Церкви Христовой она делала, в конечном итоге, канонически неполноценными любые манипуляции, для полного захвата всей Русской Церкви неканоническими искажениями и повреждениями. Анафема РПЦЗ лично Владимиру Ульянову, в дополнение к анафеме Патриарха Тихона, сегодня может быть умалчиваемая, но, несмотря на это, она стала общепризнанной, в процессе обоюдного признания двух частей РПЦ. Искажения и повреждения происходят часто в истории чисто механически, в силу самих исторических процессов, но это отнюдь не означает легитимности таких процессов. Однако остается открытой возможность для будущих исправлений бывших погрешностей и повреждений.

В заключение, миссию Русской эмиграции можно резюмировать в двух определениях: она была свидетелем русскости в мире и сохраняла некую толику подлинных русских дрожжей для будущего.

Если исходить из предположения, что основной период Русской эмиграции закончился вскоре после коллапса коммунистической системы в России, то становится уместным вопрос о том, с какими из своих вышеотмеченных задач Русская эмиграция справилась удачно, а с какими не справилась.

Несомненно, что самым удачным результатом восьмидесятилетней Русской политической эмиграции (от эвакуации из Крыма в 1920 до закрытия РОВСа в 2000 году) было построение ею на всех материках и почти во всех странах мира русских православных храмов, начиная с самых скромных и кончая большими и красивыми храмами, как в городе Сан-Франциско. Сколько таких храмов было построено Эмиграцией, трудно сказать, но, во всяком случае, речь идет о многих десятках русских православных храмов. Таким образом, Русская эмиграция показала всей вселенной не только красоту и молитвенный уют русских храмов, но и в высшей степени действенную организацию, осуществленную в чрезвычайно трудных юридических и материальных условиях. С постепенным переходом и перерастанием Русской эмиграции в Русскую диаспору, оба эти колоссальные актива постепенно тоже переходят в пользование Русской диаспоры, а в перспективе также и Всея Руси. В этом отношении, преувеличивая, можно даже сказать, что весь мир в какой-то мере стал Россией, ибо во всем мире сегодня имеются русские структуры. Другим несомненным успехом Русской эмиграции был её чрезвычайно высокий вклад во вселенскую культуру всего мира. В этом отношении Русская эмиграция продолжила более чем на полвека славный двухсотлетний имперский период русской истории. Хотя иностранный мир не любит особенно говорить об этом, однако культурные люди в мире знают об этом вкладе.

Другим очень важным результатом самого факта существования Русской эмиграции было её косвенное и подспудное положительное влияние на исторические процессы в самой России. На самом деле эта «индукция мутаций в России», в коммунистическом стане, началась уже во времена Гражданской войны.

В «Кадетском письме» № 44 цитируется С. А. Якимович, предыдущий председатель Кадетского Объединения в Аргентине:

«Долгое вооруженное сопротивление коммунизму многих русских людей, и в первую очередь военных, вызвало цепь глубоких мутаций в злодейских структурах интернационального коммунизма, подброшенного в Россию её врагами. Интернациональные злодеи, прибывшие из-за границы в Россию во время спровоцированной Первой мировой войны, с иностранными паспортами и деньгами в кармане, никак не могли противостоять русским воинам, даже с помощью злодейских элементов из нерусских нацменьшинств из самой России. Сатанинская хитрость интернациональных злодеев им подсказывала, что, для борьбы с русскими, им надо силой и обманом мобилизовать и привлечь в свои ряды русские массы, иначе ничего не выйдет. Таким образом, «Красная армия» была вынуждена перекраситься сперва в «Рабоче-крестьянскую красную армию», а затем в «Советскую». Только так можно было победить, ибо с одним лишь интернациональным сбродом русские воины тогда бы, так или иначе, справились. Однако это была пиррова победа коммунистов, ибо включение ими в свое собственное обозначение имени Креста Господня, содержащегося в имени русского крестьянина, было символическим осиновым колом в замыслы врагов России».

В конечном итоге, именно эти индукционные линии вызвали и усилили процессы мутаций в СССР, которые в тяжелые времена Второй мировой войны привели к вынужденному отбою Сталина и к возвращению ранее одиозных погон, орденов и знаков отличия в Вооруженные Силы СССР, призывов к памяти великих русских полководцев и к восстановлению средних военно-учебных заведений, «по типу кадетских корпусов».

Также и временное прекращение жесточайших гонений на Русскую Православную Церковь в разгар Второй мировой войны, несомненно, было вызвано тоже и возрождением по другую сторону фронта православных приходов, не без некоторой помощи и РПЦЗ. Например, к моменту спешного своза в Москву немногих выживших епископов гонимой Русской Православной Церкви, по приказу Сталина, в 1943 году, по ту сторону фронта было больше действующих храмов и приходов, чем под коммунистами. РПЦЗ послала тогда для этих стихийно открывавшихся в России храмов две тысячи антиминсов, без которых нельзя служить Литургию. Нельзя забывать, что послевоенная РПЦ состояла также и из этих приходов.

В этом смысле, Русская эмиграция сыграла роль своего рода «засадного полка» России в её страшной борьбе с «транскультуризацией», то есть с попыткой её духовно и культурно «перепрограммировать», дабы её можно было, так обезличенную, включить в новый мировой порядок.

Однако, если в чем Русская эмиграция, в конечном итоге, и потерпела неудачу, так это в сохранении русских постоянных средних учебных заведений. В частности, в кадетской среде вот уже много лет раздается много горьких упреков по отношению к самим себе, в том смысле, что не удалось воссоздать после Второй мировой войны Русские кадетские корпуса. Конечно, для этого было немало причин, однако в этом тоже была, несомненно, некая историческая логика. Ведь весь педагогический пафос и блеск русских военных учебных заведений в первые четверть века Русской эмиграции были в первую очередь результатом и прямым последствием исключительного и чрезвычайно высокого служения русских военных воспитателей и педагогов, эвакуировавшихся из России в начале 20-х годов, вместе с Русской Армией. Без них было бы абсолютно невозможно повторить неповторимое блестящее качество этих учебных заведений. Этих воспитателей и педагогов с большой буквы создала великая Имперская Россия в апогее своей славы и могущества, и они, в свою очередь, создали русские учебные заведения в эмиграции. Россия им еще должна поставить надлежащий памятник. Но сама эмиграция создать таких педагогов на чужбине не могла.

Приблизительно то же самое можно сказать и про политическо-организационные структуры Русской эмиграции. Иногда можно слышать упреки, что она никогда не сумела создать своего центрального представительства. Однако нельзя забывать, что Русская эмиграция не была политической партией или группой партий, а огромной и сложной частью русского народа, имевшей весьма сложные культурные и бытовые структуры, не вписывающиеся ни в какие схемы.

Эмиграция все-таки донесла свои факелы до России и пережила крах коммунизма. На этом она закончила главный этап своего исторического бытия. К сожалению, сам коммунизм не был окончательно ликвидирован как идеологическое наследие в постсоветской России, и его ядовитый остаток продолжает и дальше губительно действовать. Одновременно, многие наследники коммунистических главарей сумели молниеносно перекраситься и стать новыми «демократами». Однако Русская эмиграция не была политически признана и не были устранены причины ее дискриминации. Декрет Ленина от 15 декабря 1921 года, незаконно лишивший миллионы русских людей их гражданства, до сих пор не отменен, несмотря на его несовместимость с международным правом. (В некоторых странах, как, например, в Германии, их конституции запрещают лишать гражданства собственных граждан).

Остатки русской эмиграции не смогли полноправно включиться в процессы на Родине. Они слились с сильно увеличившейся русской диаспорой, образовав Зарубежную Русь, взявшую на себя многие функции эмиграции. Так, сегодня Вся Русь состоит из РФ, Руси Украинной и Руси Зарубежной...