СЛОВО РЕДАКТОРА

Собственность, ресурсы, землепользование

В.В.Розанов

Тяжкие страдания русского народа есть следствие измены России самой себе, своему пути, своему призванию.

Святитель Иоанн (Максимович)

 
                О, как бы я хотел жить по слову старца Никодима Святогорца, который заповедовал: «слушай, что говорит св. Василий: да будет тебе горьким вкушением слышание мирских вестей, и сотами меда сказание мужей преподобных; внемли тому, что вещает пророк Давид: поведаша мне законпреступницы глумление, но не яко закон Твой, Господи (Пс. 118, 85). Возлюби же внимать лишь духовным и небесным вещам и научать их, и ничего в мире не хоти знать, кроме Господа Иисуса Христа и Сего распята (1 Кор. 2, 2), кроме Его жизни и смерти, и кроме того, что Он требует от тебя»[1]. 

Но, увы, мы вновь и вновь вынуждены браться за поиски решений проблем современной российской государственности, порой вступая на путь рассуждений, далекий от того, что заповедовал нам старец Никодим. Этот путь зачастую обрекает нас на “вкушение горьких мирских вестей” и отдаляет нас от “сот меда сказаний мужей преподобных”. Но сойти с этого пути мы не вправе, ибо наш журнал (православной интеллигенции) не вправе молчать, видя, что государственность в России строится по совершенно чуждым её истории и традициям принципам.

В этом выпуске мы беремся рассмотреть тему «Собственность, ресурсы, землепользование», которая, увы – далеко не «мед», ибо все три понятия, входящие в название темы, связаны с проблемами, из-за которых на протяжении всей истории человечества Земля полыхает в пожарищах войн и залита реками крови.

Говоря о социальных и экономических проблемах России, мы, методично – из выпуска в выпуск, показываем, что причина неэффективности их решения кроется не в недостатке соответствующих моделей, теорий и концепций, а в том, что почти ни в одной из них не учитываются социокультурные и психологические особенности русского народа, его – история и традиции. Скрупулезные модели Питирима Сорокина (одного из основоположников теории социальной стратификации) и лауреата Нобелевской премии Василия Леонтьева, успешно примененные в США и других странах, в России разбились о неприступные рифы русского национального характера. Многочисленные модели наших доморощенных экономистов и социологов (а сколько их было со времен шоковой терапии  Е.Гайдара) тоже не имели успеха. Напротив, именно они фактически вели и продолжают вести Россию в экономическую пропасть. Так называемые национальные проекты "Медицина", "Образование", "Реформа энергетики", "Административная реформа", "Реформа ЖКХ", "Доступное жилье" и другие проекты такого же рода, может быть и позволили решить некоторые частные задачи, но не изменили да и не могли кардинально изменить ситуацию в соответствующих отраслях в целом. И главная причина этого всегда одна и та же  – недооценка так называемого человеческого фактора[2]. Кроме этого, все эти проекты разрабатывались в отсутствие стратегии долгосрочного развития России, что порождало ненужные затруднения, диспропорции и вполне обоснованные обиды. Ситуация была похожа на тушение горящего кустарника посреди полянки в полыхающем лесу, или латание «тришкиного кафтана».

То, что экономика регрессирует, не нуждается в особых доказательствах, и этот очевидный факт не могут скрыть не только «декоративные ширмы» центрального телевидения, но и ведущие политики. Об этом уже не в состоянии молчать и премьер-министр России В.В.Путин. На совещании по проблемам здравоохранения в г. Иванове 15 ноября 2010 г. он привел ужасающие цифры: 41% медицинских учреждений страны требуют капитального ремонта или реконструкции, а по данным Росстата, за 2008 год в аварийном состоянии находятся 2% лечебниц, без водопровода – 8,5%; без горячего водоснабжения 32,5%; без центрального отопления – 10%, а без канализации – 11,2%. Цифры эти действительно ужасающие, наглядно отражающие реальное состояние экономики России в целом: разве можно себе представить больницу без канализации, в которой по нужде надо ходить в выгребную яму. И в таком положении – каждая девятая больница в России. «Нам не нужны больницы и поликлиники, где пол проваливается, а крыша протекает, где подчас не могут оказать даже самую элементарную помощь», – добавил глава правительства. 

И это только – один пример. Но он – весьма показательный, так как, если экономика страны не в состоянии позаботиться о здоровье своих граждан, это не экономика, а что-то прямо противоположное – экономия на людях.

Другое наглядное подтверждение регрессивности экономики мы также находим в словах Премьер-министра России, который на заседании Президиума правительства 20 августа 2010 г., посвященного проблемам коррупции и воровства, констатировал печальный факт: "Несмотря на предпринимаемые меры, по-прежнему недопустимо высоки неэффективные бюджетные расходы, особенно в образовании и здравоохранении, причем просматривается негативная зависимость. Чем больше мы вкладываем в эти сферы, тем выше объемы неэффективных трат. В 2009 году общий объем неэффективных, пустых по сути расходов региональных и муниципальных бюджетов составил 415 миллиардов рублей в целом по стране".

“Неэффективные бюджетные расходы” – мягкая формулировка, а по сути, речь идет о коррупции, или проще говоря – о государственном воровстве.

Уровень коррупции, как и состояние системы здравоохранения страны, служат лакмусовыми бумажками эффективности экономики.  Это не парадокс, а закономерность: чем беднее страна, тем больше воруют. Сказанное не отменяет общеизвестного: чем больше воруют, тем беднее страна.

            О масштабах коррупции в современной России можно судить по обнародованному в Берлине неправительственной организацией Transparency International рейтингу, в соответствие с которым объем коррупционного рынка в России оценивался в 300 миллиардов долларов. По индексу восприятия коррупции Россия опустилась со 146-го места в 2009 году на 154-е в 2010 году и заняла место в ряду с такими странами как Конго, Гвинея-Бисау, Таджикистан и Папуа-Новая Гвинея. Вот бы удивился наш знаменитый этнограф Николай Миклухо-Маклай, изучавший быт и нравы папуасов в 70х – 80х годах XIX века, если бы узнал, что, что спустя чуть больше века Россия и эти наивные на его взгляд племена настолько сблизятся друг с другом в вопросах отношения к деньгам и собственности.

Можно много рассуждать о причинах неэффективности российской экономики[3], но без признания того, что краеугольным ее камнем является отношение граждан (субъектов) к деньгам и собственности, решение вопроса не сдвинется с места. Отношение же субъектов к деньгам и собственности – это вопрос не только, а может быть и не столько правовой, сколько морально-этический и культурологический. Именно это доказывают статьи В.С.Соловьева (“Экономический вопрос с нравственной точки зрения”) и архиепископа Иоанна Шаховского (“Философия собственности”), публикуемые в этом выпуске журнала.

В этих статьях не оставлено альтернативы в понимании и восприятии законов экономики, кроме как через осознание тварного (сотворенного Богом) происхождения всего и вся, в том числе и самого человека, а соответственно – и производимых им материальных ценностей. «Бог дал – Бог взял». Как, осознавая это, владелец (или претендент на владение) материальных ценностей может преступать христианские принципы? А ведь именно их нарушение и ведет, в подавляющем большинстве случаев, к экономическим проблемам.  При этом мы не устаем повторять, что история, культура и традиции каждого народа и каждой страны формируют специфическое отношение к вопросам морали, этики, а соответственно – к деньгам и собственности. И именно это надо отражать в конкретных (местных) экономических законах, моделях и концепциях.

Выдающийся философ А.С.Панарин писал по этому поводу: «В России античное (греческое) наследие опосредовано христианским вероучением отцов Церкви. Рационализму и индивидуализму западной культуры здесь противостоит единение в вере на основе любви к Христу. Именно они позволили православию сохранить в первоначальной чистоте христианское вероучение. В этом И.Киреевский усматривал источник цельности и гармоничного развития духовной культуры России. Русскому народу чужды понятия святости индивидуального интереса и частной собственности — они всецело плод индивидуализма и рационализма европейской жизни. “В устройстве русской общественности личность есть первое основание, а право собственности только ее случайное отношение”, – уверен Киреевский. В основе русского хозяйствования лежит общинное землепользование и условное владение землей: дворянством – за цареву службу, крестьянами – за службу дворянству. Таким образом, “общество слагалось не из частных собственностей, к которым приписывались лица, но из лиц, которым приписывалась собственность”. Исходная ячейка социального организма – община, основывалась на общем землевладении и самоуправляемом мире, обеспечиваемых единомыслием и силой традиции. Старорусское право не знало формализованного рационализма римского права и потому опиралось на обычай и убеждения»[4].

Да, именно так исторически формировалось отношение русского народа к собственности, ресурсам и землепользованию... Начало «культурного перелома» в старорусских обычаях и убеждениях историки приписывают царствованию Алексея Михайловича Романова в XVII веке. Его сын Великий Петр нанес по этим традициям нокаутирующий удар, (который в конечном итоге и привел к крушению Российской империи)[5]. Дальше шло как по накатанной дороге. Столыпинская реформа уже не могла восстановить разрушенные старорусские право и традиции владения собственностью и землей[6]. Завершающим этапом в формировании отношения к собственности «предперестроечных» россиян несомненно были семьдесят лет кровавого коммунистического режима, удушающего любое сознание, отличное от главенствующей в этот период идеологии. Несмотря на декларирование коммунистами общественной собственности на орудия и средства производства, фактически в сознании советских граждан культивировалось чувство частной (личной) собственности, так как страна жила в условия тотального дефицита (фактически же собственность принадлежала партийной элите). Борьба за льготы и «кусок» собственности в виде квартиры, машины, дачи, да и просто дефицитных продуктов питания или ширпотреба для многих становилось главным смыслом жизни. И доставались эти «блага» далеко не всегда праведным путем. При этом, все это происходило на фоне дехристианизации населения и вытравливания из сознания народа православных ценностей. Может быть именно поэтому «постперестроечная» либерализация и демократизация так легко легли на душу постсоветского человека, что он отчаялся жить в ожидании коммунистического всеобщего изобилия, и со свойственным его душе максимализмом принялся отвоевывать свое место под солнцем, в условиях прозвучавшего из уст хмельного президента лозунга: «Берите столько власти – сколько сможете проглотить». На деле этот лозунг обернулся в руководство к действию: «Берите собственности столько, сколько сможете урвать»...

Несомненно, ментальность «постсоветских» граждан России, вступивших в эпоху «перестройки», «модернизации» и других социально-экономических реформ, кардинально отличалась от той, которую описывал И.В.Киреевский. Однако при этом, эти граждане в большинстве своем были русскими людьми, хоть и с вытравленным, но глубоко и неразрывно сидящем в их душах православными самосознанием и мировосприятием. Мы неоднократно рассматривали в предыдущих выпусках журнала вопрос о православном миросозерцании русских людей. О том, что православное мировосприятие можно вырвать из души русского человека только с жизнью[7]. Именно оно и делает его русским. И если мы утверждаем, что 80% россиян это русские люди, то одновременно с этим мы должны признавать, что 80% населения России (пусть и не всегда воцерковленных) являются носителями в душе православных ценностей.

Разве это хоть в какой-то мере учитывалось при проведении реформ? Разве не очевидно, что отсутствие учета человеческого фактора обрекает экономику страны в результате «чубайсовской приватизации» быть отданной в руки не специалистов и людей, радеющих о будущем России, а в руки наиболее изворотливых, беспринципных дельцов, а порой – узколобых бандитов, сменивших со временем спортивные костюмы на смокинги. И разве не очевидно, что именно поэтому страна, несмотря на очевидную необходимость развивать товарную и производительную экономику, в том числе и сельское хозяйство, по-прежнему «сидит на игле» природной ренты и валютно-денежных спекуляций.

Выступая 24 мая 2010 года на радио года проф. В.Н.Расторгуев так сказал по этому поводу: «В основе Концепции национальной безопасности 2020 ключевым моментом является концепция стратегического – социально-экономического развития. Однако, большая часть населения страны при этом живёт не за счёт высоких технологий и не за счёт интеллектуального потенциала страны, а за счёт продажи природной ренты, то есть за счёт продажи невозобновимых природных ресурсов. В этой Концепции, как о вещи само собой разумеющейся, говорится чудовищная вещь: “необходимо заботиться о значительных слоях нашего общества, потому что природная рента принадлежит узкому кругу собственников” (который в большинстве случаев и отношения к нашему народу не имеет)».

Вместе с тем, разве не очевидно, что природная рента – это общенародное достояние и прибыль от нее должна принадлежать всему народу населяющему страну в виде пропорционально распределенных социальных благ. И разве не очевидно, что констатация в «Концепции» факта принадлежности “природной ренты узкому кругу собственников” говорит о соответствующем отношении к этому вопросу заказчиков, составителей и пользователей этого документа?  А разве не очевидно, что вопрос отношения к природной ренте лежит в основе национального единства государства и предопределяет его территориальные границы?  То, что передача ее в собственность узкому кругу лиц никак не способствует снижению сепаратистских настроений по отношению к России со стороны бывших союзных республик, в том числе Украины и Белоруссии – тоже очевидно.

И вновь возникает повод задуматься: разве это вопросы экономики? Нет, это в первую очередь вопросы морали и этики в отношении к ресурсам, земле и собственности. А борьба за эти ресурсы и есть краеугольный камень мировой геополитики, при этом западные специалисты давно поняли, что экономические вопросы надо решать, в первую очередь, с позиций социально-психологических, ментальных. Не случайно уже при вступлении на пост президента США Дж.Кеннеди прямо заявил: «Мы не сможем победить Советский Союз в обычной войне. Это неприступная крепость. Мы можем победить Советский Союз только другими методами: идеологическими, психологическими, пропагандой, экономикой». Следует обратить внимание на то, что в череде мер, с помощью которых Дж.Кеннеди предлагал победить Советский Союз, «экономика» стояла на последнем месте…

Сказано-сделано… Сегодня уже нет таких политологов и идеологов, которые не признавали бы тот факт, что провал Российской экономики – следствие проигрыша СССР в идеологической («холодной») войне с Западом. Всем известны основные положения «Гарвардского проекта» и сведения о колоссальных средствах, выделенных на его осуществление. После него был и «Хьюстонский проект», и другие проекты, являющиеся продолжением и развитием мер «идеологических» и «психологических», которые провозгласил Дж.Кеннеди. Их суть при этом была одна: разработка и внедрение мер по изменению менталитета россиян и внедрение в их сознание сепаратистских настроений.

            Об этом много писалось тогда и пишется ныне: и об организации «центров планирования семьи», направленных, по сути, на снижение рождаемости в стране; и о ювенальной юстиции, нацеленной, по сути, на разрушение института семьи; и о так называемом «терроризме», причины которого кроются в анти-национальной государственной политике; и о том, что ежегодно сотни тысяч наших сограждан гибнут от наркотиков, алкоголя, табака и нищенских, безысходных условий существования; и о положении наших пенсионеров, учителей, врачей, загнанных в нищету; и о разрушении практически всех производящих отраслей экономики, удушении науки, гибели культурного и природного наследия русского народа… Не говорится об одном: кто ответит за содеянное? Не принято говорить и о том, почему сам народ отходит от участия в политике, почему люди не доверяют профсоюзам и игнорируют выборы (хотя ответ известен каждому: страна фактически стала однопартийной).

Можно снова и снова рассуждать о причинах экономического упадка – о комсомольских функционерах и «малиновых пиджаках», залоговых аукционах и «народном герое» Ходорковском, о национальных ресурсах и грабеже народа – подлинного собственника этих ресурсов, а также о родовых поместьях, реституции и т.д. Но какой бы темы мы ни коснулись, анализируя причины крушения экономики и последствия переделов собственности, вопрос всегда будет упираться в одно и то же: в поврежденные нравственные устои общественной жизни. Об этом говорит практика, вопиет сама история России, повествует Библия. Правду не хотят видеть и слышать только те, кто не ведает ни стыда, ни страха Божия, для кого корысть и сиюминутная выгода превыше жизни вечной. И даже те верующие люди, которые пытаются спасти ситуацию, предлагая те или иные социально-экономические модели с использование традиционных или новейших методов (в т.ч. и математического моделирования), не видят главного: Слово Божье – это и есть самая универсальная модель общества, в том числе и его экономических основ, а Библия – универсальный и фундаментальный учебник основ жизни и экономики. Подтверждения этому искать не надо: все экономические кризисы, войны, голод и мор – плата за отклонения от Заповедей Божьих.

            В настоящем выпуске читатели найдут самые разнообразные статьи, освещающие тему в традиционных для нашего журнала ракурсах: историческом, религиозно-философском, социально-психологическом и экономико-политическом, чтобы каждый смог выбрать, тот ракурс, который ближе его душе. А мне хотелось бы закончить вступительную статью словами епископа Феофана Затворника Вышенского: «Об образе будущей жизни Господь сказал, что там не женятся и не посягают, т.е. не будут там иметь места наши земные житейские отношения; стало быть и все порядки земной жизни. Ни наук, ни искусств, ни правительств и ничего другого не будет. Что же будет? Будет Бог всяческая во всех. А так как Бог – дух, единится с духом, и духовное действует, то вся жизнь будет там непрерывным течением духовных движений. Отсюда следует один вывод, что поскольку будущая жизнь наша цель, а здешняя только приготовление к ней, то все время жизни проживать на одно только то, что уместно лишь в этой жизни, а в будущей неприложимо, значит идти против своего назначения и готовить себе в будущем горькую, прегорькую участь. Не то чтоб непременно уж требовалось все бросить, но что, работая сколько нужно для этой жизни, главную заботу надо обращать на приготовление к будущей, стараясь, насколько то возможно, и чернорабочесть земную обращать в средство к той же цели».

В оглавление ТРМ №13

---