Евгений Леонардович Бестужев

Ведущий:  Без желания народа никакая большая война невозможна (речь идёт об Украине – ред.). Что Вы можете сказать о желании россиян ввергнуться в огромный полномасштабный конфликт европейского уровня? Как народ России воспринимает возможность и перспективы такой войны?

Е.Бестужев: Я бы сказал, что подавляющее большинство просто не верят в возможность такого конфликта. Они занимаются своими делами, живут обычной жизнью. Среди людей абсолютно нет ощущения надвигающейся большой войны. Это чувствуют только те люди, которые как-то вовлечены в политическую активность, как-то интересуется, собирают материалы, которые склонны что-то анализировать, делать какие-то выводы, даже если они активно не занимаются политикой. Но таких людей не так уж много. Большинство относится к этому как, ну это где-то там, это далеко, это нас не касается. Но в принципе, настроения антивоенные, анти-режимные, анти-имперские, это – безусловно. Сказать, что кто-то поддерживает Путина, его политику, в массовом количестве – нет, потому что сейчас уровень поддержки этого режима ниже плинтуса, как и рейтинг президента.

Ведущий:  Если война все-таки начнется, что будет делать российский народ? Будут ли массово игнорировать призыв, мобилизацию в армию? Либо все-таки пойду в качестве пушечного мяса удобрять украинский чернозем?

Е.Бестужев:  Вы знаете, я могу сказать за себя. Я пойду сражаться за Украину. Это моя позиция. Эту позицию я занял еще во время Майдана 2014 года и активное её реализовывал. Помогал и словом и делом становлению европейской Украины.

Ведущий:  Как Вы считаете, насколько велики европейские перспективы Украины?

Е.Бестужев:  Я думаю, потенциал Украины очень большой, и прежде всего это воля к свободе украинского народа, которая действительно велика... Самое главное чего достигла Украина это то, что за это время сформировалась украинская политическая нация, сформировалось гражданское общество в Украине. И это есть заслуга революции «Достоинства»[2]. Поэтому я считаю, будущее Украины – светлое.

Ведущий:   Насколько Путин понимает, что действительно оставить Украину в покое, чтобы она развивалась экономически, опасно для его правления?

Е.Бестужев:   Я думаю, что он отлично это понимает, потому что успех Украины это смерть его режима. Он понимал этого с самого начала. И особенно, если европейский путь осваивает страна, которая имеет несколько схожую ментальность, схожие исторические корни – это безусловно. Он это чувствует.

Ведущий: А насколько, по-вашему, отличается украинский народ от российского народа? Есть ли такое отличие? Если да, то насколько оно существенно?

Е.Бестужев:  Вопрос о ментальности народа это очень сложный вопрос, потому что в каждом народе есть разные люди, разные группы, и они имеют принципиально разную ментальность. Но я должен сказать, что в целом, украинскому народу свойственна воля к свободе. Это историческое наследие. Украина не знала такой тирании, как в Московии. Там нет культа вождизма, культа царя, царебожия, которое развито в России. Все-таки наследие Московии и наследие Речи Посполитой это совершенно разный исторический опыт. Это нужно учитывать. И я думаю, что вот именно эта ментальность проявилась и во время Первого Майдана 2004 года, и во время революции «Достоинства» 2014 года. Я в этом глубоко убежден.

Ведущий:  Насколько российский народ нуждается в таком явлении как «Крым наш»? Вы знаете, у нас, казалось бы, аудитория на канале довольно демократичная, антиимперская, но когда произошло вторжение так называемый войск ОДКБ в Казахстан (по факту путинских, российских войск), снова вот эти нотки в комментариях прозвучали со стороны наших российских подписчиков, которые я слышал 2014 году – «даешь Северный Казахстан» и т.д. Насколько это исторически традиционно? И насколько Путин понимает, что российском народу постоянно нужен очередной «Крым наш», чтобы удерживаться власти?

Е.Бестужев: Я бы не сказал, что это нужно народу. Отношение народа к вопросу «Крым наш», Северному Казахстану то же самое, что – к футбольному матчу, которой они готовы наблюдать на диване с бутылочкой пива. Но воевать и нести какие-то лишения, даже просто пойти на ухудшение своего уровня жизни, они не готовы ради этого. Сначала многим понравилось, захватили Крым, как это здорово, мы такие крутые, нас все боятся снова, а как зарплаты снизились, как появились санкции, как в магазине исчезли нормальные продукты, сразу настроение в обществе стали меняться. Яркий пример поликлиники. Пожилой человек не может взять номер к врачу, у него больное сердце, его записывают на два месяца вперед. Он говорит я же умру за это время, как можно? А ему говорят – зато «Крым наш».  <...> И при этом, мы поддерживаем эту политику? Это никуда не годится.

Все понимают, что официальная политика нынешней власти ведет к политической и экономической катастрофе. Она ведёт к уничтожению страны как таковой. Кончится тем, что не то, что Крым не будет к России относиться, не будет к ней и Сибирь относиться. Она просто исчезнет с лица земли.

Ведущий: Это будет большая трагедия, по-вашему?

Е.Бестужев:  Я думаю небольшая, потому что все империи рано или поздно обречены. Просто России нужно отойти от своей имперской парадигмы «великодержавия», и научиться быть нормальной среднеевропейской страной. А научиться этому не просто.

Возможно будет распад, я не спорю. Но здесь я занимаю позицию как бы непредрешенчества. Как будет, так и будет. Но главное, чтобы та территория, на которой я живу – Ингерманландия[3] (Северо-Запад), была европейской. Вот это для меня главное.

Ведущий: Каково ваше отношение к выборам при Путине? Насколько они целесообразны?

Е.Бестужев: Когда я был еще совсем молодым, старый одессит Яков Давыдович мне говорил –  есть один способ не проиграть шулеру – ним не играть. Вот мое отношение к участию в выборах. Нельзя победить систему, играя по её правилам. <...>

Ведущий:  Как вы считаете, насколько велика перспектива того, что власть в Российской Федерации изменится в результате деятельности оппозиции, на сегодняшний момент в 2022 году? Либо только какие-то внешние факторы типа войны или какие-то мега санкции могут изменить ситуацию?

Е.Бестужев:   На мой взгляд, внешние факторы будут определяющими, но нельзя сбрасывать со счета и факторы внутренние. Скорее всего, режим изменится в результате сочетание внешних и внутренних факторов. Это, прежде всего, возможный раскол в элите. <...> Путинская политика, особенно внешняя политика их напрягает, даже близкий круг. Терпеть санкции, многие лишения –все же понимают, к чему это ведет. Невозможно сохранить свое благосостояние, свои активы, когда все идет к катастрофе. <...> И поэтому возможно вариант «табакерки» и «шарфика», вы понимаете – дворцового переворота, таких у нас было. Это российский путь, скажем.

Второй путь – это оппозиция народная. Уже не та позиция политически активных людей, как я, как там мои коллеги, но именно подъем политической активности глубинного народа. Сейчас что происходит? Социалка разрушена, люди живут все хуже и хуже. Зкредитованность населения жуткая. Больше 90% людей погрязли в кредитах, живут в ипотечном жилье, за которое не могут платить, особенно в условиях пандемии, когда власть их кинула – они остались без работы, без средств существования. Поэтому социальный протест огромен, и он сейчас соединяется с политическим. И вот мы видим спальных районах, например, очень много лозунгов в поддержку Украины: «слава Украине», «свободу Беларуси», в поддержку Казахстана и т.д.

Ну и конечно этот протест иногда приобретает не правовые формы. Какие-то люди, скажем, подожгли штаб «Единой России», фабрика троллей тут загорелась пригожинская, на музей Новороссии в Пасхальную ночь «сошел благодатный огонь», как у нас писали. Интересно на пригожинскам ФАНе (Федеральное Агентство Новостей) какой-то боевик лугандонский написал: «Воевал на Донбассе, ни одной царапины не было, а в родном Питере башку пробили какие-то местные бандеровцы». <...> Мы таким не занимаемся, понятно. Я осуждаю такой неправовой протест, но люди-то люди по-своему решают проблемы. Им же нужна не наша политология, а им  нужно прямое действие какое-то.

<...>

Ведущий:  Вы конечно же правы, но давайте все-таки думать почему люди недовольны, и есть массовые недовольства практически во всех западных странах. И почему мы не можем исключать, что вслед за ущемлением одних прав придут ущемления других прав, например – право на свободу собраний.

Е.Бестужев:   Во-первых, я должен сказать, что идеальных государства, идеальных обществ не бывает <...> К сожалению, в каждом государстве есть изъян. Невозможно, скажем, полностью преодолеть коррупцию – она будет везде и будет всегда. Главное чтобы её уровень был не угрожающим, был в каких-то допустимых референтных значениях, как, например, раковые клетки в организме. Они есть в каждом организме, но главное, чтобы они не выросли в злокачественную опухоль.

Естественно везде есть свои проблемы. Что касается прав человека, то, как сказал известный мыслитель – «мои права заканчиваются там, где начинаются права другого человека». Поэтому вопрос прав человека, границ прав человека, естественно, это очень вопрос сложный. Однозначного ответа на него нет, например даже на вопрос – «что такое права человека»? Существует несколько определений.  Но в целом, главный постулат, главное положение, определяющее что такое права человека – это «права личности важнее интересов государства» – «государства для человека, а не человек для государства». Это самое главное. Вот на этом строится парадигма прав человека.

Ведущий: Вы упомянули такой термин как Ингермаландия. Насколько Россия должна идти на Запад, в западную цивилизацию? Мы сейчас видим обратные процессы. Россия сейчас сосредоточилась на сотрудничестве с Китаем. Такое впечатление, что она все больше и больше разворачивается в сторону восточной тирании. Как вы думаете насколько в целом Россия принадлежит к христианской западной цивилизации и насколько ей этот путь необходим? Как вы считаете, способна ли Россия вернуться в Европу?

Е.Бестужев: Я считаю, что для России это единственно возможный путь – это возвращение в европейскую христианскую цивилизацию. К сожалению, российские власти все время пытались нас с этого пути сбить. Это началось со времен Орды. И, к сожалению, когда Орды не стало, Московия приняла чисто ордынское наследие. И не случайно сейчас территория России приблизительно совпадает с бывшим Улусом Джучи[4]. Новый евразийский проект – он по сути ордынский. Почему вот этот азиатский способ производства, эта азиатская модель взаимоотношений власти и общества больше устраивает Путина и его режим? Это понятно. Потому что здесь нет никакой ответственности перед народом – хан всегда прав, он же хан. И собственность слита с властью. Европейская же модель предполагает разделение собственности и власти, открытый доступ, социальные лифты работают. Здесь этого нет. Здесь рынка в России как такового нет, рыночной экономики тоже нет. Здесь создан капитализм для своих. Здесь нет нормальных свободных собственников – здесь держатели, номинальные собственники. Как можно иметь право собственности, если нет личной свободы. Такого не бывает. Поэтому я считаю, что в принципе, нужно полностью менять эту модель на европейскую. Насколько это возможно? Я думаю, возможно, поскольку люди, которые работают на себя, которые хотят жить свободно – свобода им принципе необходимо. Все-таки большинство наиболее активного, наиболее трудоспособного населения они ориентированы, конечно, на европейский путь развития, особенно здесь на северо-западе, где мы живем рядом со своими соседями, и не представляем, что такое жить в отрыве от Финляндии,  Скандинавии и Прибалтики.