Идейный терроризм. О наследниках Ленина.*

Ольгерта Харитонова

Прошла 107-я годовщина… революции, переворота, эксперимента или какого-то другого акта? Чем больше времени проходит, тем более зыбкой кажется картина Великого Октября.

Помню, как праздновали 50-летие Великой Октябрьской социалистической революции – кроваво-красным цветом были залиты трибуны, площади, улицы. На торжественных собраниях славили Ленина, повсюду висели его портреты, а мимо Мавзолея шли демонстранты с лозунгами: "Ленин и теперь живее всех живых. Ленин жил, Ленин жив, Ленин будет жить!"

Прошло 22 года с тех пор, как красноармейцы победителями вошли в Берлин. Советский народ худо-бедно справился с послевоенной разрухой, пережил борьбу с космополитизмом и даже успел развенчать культ личности Сталина. В 1967 году еще сохранялась атмосфера оттепели. Люди в большинстве своем верили в великое дело Ильича, а все дурное списывали на Сталина. Те, кто воспринял 1917 год как трагедию России, не смели рта раскрыть. Тем более что людей, не знавших другой власти, кроме советской, было в СССР гораздо больше, чем "бывших".

Всю репрессивную политику советской власти можно назвать террористической

Я помню атмосферу радости и подъема. Наша семья получила однокомнатную квартиру в только что построенной хрущевке. Перебои с хлебом прекратились. Отец заканчивал вечернее отделение политехнического института и уже получил место инженера. Еще не прошла эйфория от полета Гагарина. Соседи приходили к нам смотреть телевизор, где показывали, как наши спортсмены занимают первые места в фигурном катании, хоккее, художественной гимнастике. 1960-е были лучшим десятилетием в истории советского кинематографа. Киноповесть Марлена Хуциева "Мне двадцать лет" стала одним из символов оттепели. Правда, первоначальный авторский вариант фильма мы увидели только в 1988 году. После ХХ съезда партии о чем-то позволили говорить, но гораздо больше замалчивали. Книги писали в стол, фильмы убирали на полку.

В СССР по прошествии пятидесяти лет советской власти мало кто сомневался в правильности выбранного пути. Нас окружали враги, которые по-прежнему хотели уничтожить первое социалистическое государство. Мы находились в состоянии холодной войны с капиталистическим миром. Но при этом считали, что легко догоним и перегоним Америку, повернем реки вспять, посадим на Марсе яблони. За железным занавесом трудно было осознать недееспособность советской экономики, бедность советской жизни и отсталость советской мысли.

Прошло еще двадцать лет. Во время перестройки и гласности, в 80-х годах прошлого века, попытались пересмотреть значение Октября, даже предложили вынести тело Ленина из Мавзолея и предать его земле. Несколько памятников Ильичу демонтировали, Дзержинского на Лубянке скинули, Ленинграду вернули старое имя, да этим и ограничились. На пересмотр оценок исторических событий ни сил, ни ресурсов не осталось, надо было выживать в экономической неразберихе. Ну а когда в 2000 году запели старый советский гимн на новый лад, стало понятно, что "Ленин и теперь живее всех живых".

Так что же произошло 25 октября 1917 года?

Если в результате переворота власть захватывает партия, которой требуется перманентный террор, то это не революция, а террористический акт.

Террор и насилие большевики широко использовали против классовых врагов еще до официального провозглашения декрета "О красном терроре" от 5 сентября 1918 года. Всю репрессивную политику советской власти, начиная с самосудов в октябре 1917 года, можно назвать террористической. Большевистское насилие было направлено против провозглашенных вне закона слоев общества: дворян, помещиков, офицеров, священников, кулаков, казаков... Была создана структура по борьбе с контрреволюцией и саботажем — ВЧК, обладавшая следственными и судебными функциями. Ленин подстрекал к эксплуатации и бандитизму ("экспроприация экспроприаторов"), и он покровительствовал террору: "Надо поощрять энергию и массовидность террора против контрреволюционеров…" 9 августа 1918 года Ленин отправляет указание: "Необходимо произвести беспощадный массовый террор против кулаков, попов и белогвардейцев; сомнительных запереть в концентрационный лагерь вне города". Красный террор, по определению Троцкого, это "орудие, применяемое против обреченного на гибель класса, который не хочет погибать".

До смерти Сталина террор осуществлялся постоянно и повсеместно. После 1953 года от террора как метода удержания власти отказались хотя бы просто потому, что внутренней угрозы существованию советской власти уже не было. Однако КГБ как охранный орган оставили, и тень органов госбезопасности всегда нависала над населением СССР. Лишь тень былого могущества… Скорее всего, поэтому и оказалась возможной перестройка, задуманная как косметическая процедура, но спровоцировавшая глубинные перемены и распад СССР. Однако, когда стало понятно, что вся система рушится и властные структуры теряют мощь, тень принялась потихоньку, но неуклонно прибирать власть к рукам. Началось с войны в Чечне. А потом пошла череда терактов, и вот итог – захват власти одним лицом и укрепление ее методом террора. Война в Украине – логическое следствие усиления внутригосударственного террора.

Террор – это страх. Террористы прибегают к методам запугивания или же сеют страх путем непосредственного физического насилия, расправы над идеологическими противниками. Культивирование в общественном сознании ксенофобии – это террор, который успешно осуществляет российская пропаганда.

Самое извращенное в идейном терроре – это требование преданности и любви

Выделяют следующие виды терроризма: политический, религиозный, националистический. Политику террора, которую проводили сначала большевики и вслед за ними советское государство руками органов госбезопасности, можно отнести к идейному терроризму. Его целью является навязывание насильственным путем концепции построения и функционирования социума, коренное изменение политической и экономической системы страны, установление диктаторского режима и поддержание его с помощью репрессий.

Такова обычная практика патриархата: подчинить, поработить женщину, воспеть ее красоту и рассчитывать на подобострастную любовь с ее стороны. Женщины, не ведущиеся на манок романтической любви, вынуждены обманывать. Симона де Бовуар в книге "Второй пол" так описывала ситуацию: "И супруга, и куртизанка равно лгут, изображая восторги любви, которой не испытывают, а потом развлекаются с любовником, с подружками, посмеиваясь над наивным тщеславием обманутого дурака. "Мало того, что они неспособны, они еще хотят, чтобы мы до исступления кричали от удовольствия", – зло говорят женщины. Эти разговоры напоминают пересуды слуг между собой, злословящих в адрес своих "макак" – хозяев. У женщины те же слабости, ибо она жертва того же патерналистского гнета, она так же цинична, поскольку видит мужчину насквозь, как слуга своего хозяина".

Так и советские люди, не ведущиеся на манок коммунистического будущего, вынуждены были лгать, демонстрируя преданность советской власти и ее вождям. В страшные годы сталинизма за уклонение от подобострастия можно было поплатиться жизнью. И многие советские люди действительно гордились своей страной и боготворили вождей. Правда, после ХХ съезда официально остался только Ленин, однако его почитали как бога, не думая о том, что все преступления против человечности в СССР совершались с его подачи. Да и Сталиным продолжали восхищаться, уже не по указке сверху, а по зову сердца. Поэтому и праздновали 50-летие Октября всенародно, с размахом, охваченные единым порывом, захваченные в плен одной идеей.

В обществе, где отсутствует институт права, где нет многообразия точек зрения, для утверждения своей единственной "правды" прибегают к террору. Есть государства, существующие на основе демократических институтов с плюрализмом мнений и возможностью переговоров, когда договоренности соблюдаются. И есть государства, функционирующие на основе одной идеи (религиозной или светской) и продавливающие эту идею с помощью насилия, запугивания, террора. Советская социалистическая республика опиралась на террор.

Годы советской власти страна прожила в идеологической лжи, с нефункционирующей экономикой и под постоянным страхом усиления репрессий в отношении инакомыслящих. В 21-м веке в России вспомнили о богатом опыте возгонки страха и обратились к испытанному средству – террору.

В 2022 году начались полномасштабные военные действия на территории Украины. Конечно, это уже не идейный террор первых лет советской власти. У Путина другие цели. Однако методы не изменились. Поэтому вполне логично, что спустя сто с лишним лет после террористического акта 1917 года Россию называют страной-террористом. Советская Россия была таковой с начала своего образования.

Не знаю, решится ли мировое сообщество признать Россию террористом, но знаю точно, что страна не станет свободной, пока не осознает террористическую сущность советской системы, не приравняет ленинизм к человеконенавистнической идеологии и не запретит бесконтрольную деятельность органов госбезопасности. Для построения демократического общества необходимо не только покаяние, но и жесткие правовые решения.