Александр Николаевич Крутов

Главный редактор
журнала «Русский Дом»

Что дальше?
О продовольственной безопасности страны[*]

 

                Чем больше наши чиновники говорят о стабильности, тем дороже жизнь. Рядом с моим домом два магазина. Для богатых и бедных. И в обоих цены растут не по дням, а по часам. В прошлом году по данным компании «Вестер» молочные продукты подорожали в среднем на 60%, растительное масло – тоже на 60%, мясо – на 40%. Хлебобулочные изделия и крупы (гречка, овсянка, пшено и т. п.) – на 40–45%. В итоге литровая бутылка подсолнечного масла стоит уже шестьдесят – семьдесят рублей вместо прошлогодних тридцати – сорока. Вслед за подсолнечным маслом по технологической цепочке неизбежно дорожают маргарин и майонез.

Стремительно растут цены на молоко и молочные продукты. Сырьём для их производства сегодня служит сухое молоко. До сих пор закупать сухое молоко в Европе было выгоднее, нежели развивать молочное животноводство в России. Евросоюз субсидировал своих фермеров, и цены на молочное сырьё были невысокие. Но теперь экспортные субсидии в ЕС отменили и сухое молоко резко выросло в цене.

Рост цен на мясо, по словам главы Минсельхоза России Алексея Гордеева, происходит потому, что в стране сложился дефицит говядины.

По данным Росстата стоимость минимального набора продуктов питания в прошлом году подорожала почти на 20%. Для малоимущих категорий граждан (30–40% россиян) это означает, что рост цен превысил рост их доходов.

И если нам объясняют, что главная причина дорожания – общемировой неурожай, китайцы стали пить больше молока, а зерно идёт на биотопливо, субсидии в странах Европы отменены, а сельскохозяйственная продукция такое же сырьё, как и нефть, и внутренние цены должны быть на уровне мировых, то почему наши зарплаты в несколько раз меньше, чем в европейских странах? А то ведь получается, что и зарплаты у нас меньше, и на еду тратим больше. Люди расходуют на еду в России 50% от своего дохода, в Польше 18%, во Франции 15,1%, Великобритании 15%, Австрии 9%. Магазинное изобилие мясопродуктов во многом объясняется тем, что для большинства российских граждан они просто не по карману.

Однако никто из власть предержащих не отвечает на главный вопрос: почему из года в год сохраняется зависимость России от импорта продовольствия, почему не развивается наше сельское хозяйство?

Мяса и молока в 2007 году произведено вдвое меньше, чем в 1990 году. Поголовье скота сократилось втрое, причём теперь скотины в целом меньше, чем в России после Гражданской войны 1918 – 1920 гг.

Доля собственно сельского производителя в цене продуктов – между 20 и 21%. То есть, из каждого рубля, что мы тратим, покупая продовольствие отечественного производства, селу достаётся 20 копеек. В лучшем случае – копеек 30. Всё остальное достаётся чиновникам-взяточникам, транспортникам, торговым сетям-монополистам, монополистам-производителям удобрений, производителям топлива и электричества.

Конечно, правительство может проводить «интервенции» на рынке зерна, вводить пошлины, чтобы ограничить экспорт пшеницы или подсолнечника, однако зависимость от импорта мяса и сухого молока всё равно никуда не денется. Малейшие колебания мировых цен на эти продукты способны вызвать в России не только кратный рост внутренних цен на продовольствие, но и настоящую панику.

В своё время, будучи министром экономики, Герман Греф заявил, что нет такого термина, как «продовольственная безопасность», и «либеральные реформаторы» посадили РФ на импортную «иглу». Импортёры и сельхозсырья с 2000 года по 2006-й вырос в 2,9 раза, достигнув объема 22,6 млрд долл. То есть Россия на эту сумму содержит зарубежного сельхозпроизводителя, ставя тем самым под угрозу собственную продовольственную безопасность.

Уже сегодня крупные города РФ потребляют иностранного продовольствия порядка 70–80% от общего объёма.

Заменить ввозимые продукты нечем. Это был вынужден признать даже Председатель правительства Виктор Зубков, сказав на заседании, что зависимость от импорта продовольствия у России существенная: товарный рынок по мясной группе на 40% уже зависит от импорта, молочный рынок на 25%. А вот мэр Москвы Юрий Лужков считает, что все 60–70% продовольствия закупаются за рубежом!

Что это значит? По нормативам нашей Академии наук о продовольственной независимости можно говорить в случае, когда население обеспечивается отечественными продуктами на 80–85%. У нас же – на 40%! Так что нынешняя ситуация очень и очень опасна. При желании современную Россию можно легко задушить «костлявой рукой» голода – стоит лишь затруднить ввоз продовольствия в страну.

Сегодня государство вынуждено применять административное ограничение цен – меру абсолютно тупиковую. Однако другого выхода у власти нет.

Играя цифрами – показателями темпа инфляции, правительство исключило из своего обихода такое понятие, как продовольственная безопасность страны. Что это: ошибка или преступление? Способна ли нынешняя система накормить народ собственными продуктами?

Лучшие умы Минэкономразвития больше месяца в обстановке строгой секретности писали антиинфляционный план. В конце года он был внесён в правительство. Но предложения, по мнению экспертов, «больше похожи не на план сражения, а на обозначение некоторых проблем российской экономики и путей их административного решения». Предлагается, например, разработать «дополнительные меры бюджетной политики, направленные на снижение инфляции». Вот и всё, на что способны либералы-демократы.

В ближайшем будущем снижению инфляции будут мешать две проблемы – политический популизм, выражающийся в росте расходов, и рост цен на продовольствие на мировых рынках. По прогнозу Credit Suisse, быстрое удорожание продуктов продолжится еще 3–5 лет. ФАО (продовольственное подразделение ООН) предсказывает, что к 2016 году пшеница будет стоить на 21% дороже, чем в среднем за последние шесть лет, рис – на 37%, сливочное масло – на 43%, сыр – на 33%.

Меняются правительства, уходят и приходят президенты. Последствия всё те же – рост цен.

100 лет назад Россия кормила Европу. Если сегодня мы потеряем российского крестьянина, то выход у нынешней власти один: нефть – на продовольствие.

            Кончится нефть – завтра на прилавках не будет мяса, послезавтра хлеба, и голодный народ выбросит на свалку любое правительство, будь оно самое демократическое и либеральное.