Георгий Владимирович ПАВЛЕНКО

 

            Начну с пояснения. «Кому необходим «раскол»?» - это название небольшой статьи, опубликованной в патриотической малотиражке 15 лет назад, в основе которой лежал социо-анализ, приведенный в политическом докладе на II Монархическом съезде - осенью 1993 года. Центральным вопросом съезда был вопрос «раскола» - он ли явился причиной конфликта, приведшего к многочисленным человеческим жертвам, либо, напротив, «раскол» - выдумка, прикрытие для тех политических сил, которые втянули Россию в очередную кровавую «разборку»?

Скажу честно, взгляд русских монархистов на происходившее осенью 1993 года был едва ли не противоположен другим взглядам, господствовавшим в обществе на тот момент. В то время, когда со всех сторон провозглашалась и обосновывалась идея глубокого социального раскола, монархисты выступили с заявлением, что раскол – это миф и даже взяли это слово в кавычки… Прошло 15 лет. «Трибуна русской мысли» решила посвятить свой очередной номер проблеме социального разлома в России. «Разлом», «раскол»… Уверен, что будут приведены многочисленные доказательства того, что существует просто громадная бездна между различными группами населения, эдакий тектонический сдвиг всех социальных пластов… Но ведь для монархиста важно не только, и даже не столько то, что кто-то ездит на «Hummer»е, а у кого-то отвалилось колесо от старенькой сумки-тележки. Важно то, что творится в голове и в душе каждого русского человека, а в данном случае – и каждого россиянина. Против польской интервенции, против французского нашествия, против немецкого национал-социализма вставала вся «страна огромная», вставала и побеждала. И были в той стране и бедные, и богатые; и власть имущие и почти бесправные; и те, кто надолго оставался в памяти потомков, и те, о ком молва забывала и очень скоро… Так что же тогда есть «единство нации» и что есть «разлом нации»?.. И не есть ли духовное единство русской нации – независимое от социальной расслоённости общества - решающим для нас – для русской нации - в переломные исторические моменты?..

                                                                        I

На протяжении последних двадцати лет редкое политическое или культурное мероприятие - будь оно патриотическим или демократическим - обходилось без констатации того факта, что наша страна переживает тяжелые времена. Но спросим себя прямо: а когда у России были "легкие" времена? (Красноречивейший пример – фрагмент разговора Императора Александра III c К.П. Победоносцевым, ставший эпиграфом к редакторской статье седьмого номера ТРМ: «Ваше Величество, Россия стоит перед пропастью! – Константин Петрович, а когда она перед ней не стояла?») Да! На протяжении всей своей истории Россия вела упорную и жертвенную борьбу за выживание, а русский человек всегда привык быть на стороже. И каждый раз наш народ (весь народ, а не только его элита!) находил в себе силы отразить внешнюю агрессию или найти разрешение внутренней смуты. Теперь же мы должны признать, что кризис, разразившийся в феврале 1917 года, оказался самым глубоким и затяжным за всю историю Российского государства, и нанес неисчислимый физический, духовный и материальный ущерб русской нации.

Для монархиста нет особой загадки в происшедшем. Был отменен главный принцип российской государственности - легитимная единодержавная верховная власть Помазанника Божия. Вынужденное отречение Императора Николая II от Престола 2 марта 1917 года означало прекращение существования юридического пространства на территории Империи.

Прокоммунистический путч августа 1991 года и беловежский сговор, распад СССР и локальные - но беспрерывные - военные конфликты, рост криминогенной напряженности и духовная деградация - вот очевидные "этапы большого пути". Очередной виток кризиса власти, начавшийся 15 лет назад 21 сентября 1993 года и завершившийся кровавым побоищем 3-4 октября, увеличив число жертв, не дал разрешения русской смуте.

Однако уроки сентября-октября 1993 года не прошли даром. И сегодня отвечая на вопрос о причинах тех мрачных событий, можно с уверенностью сказать следующее. Их главной причиной явился кризис "верхов", кризис власти, разделившейся сама в себе. Власть законодательная старалась перехватить полномочия власти исполнительной, а та, в свою очередь, стремилась к прерогативе законотворчества. И как всегда за бесчинства "верхов" пришлось расплачиваться российскому народу. В итоге, в самых широких народных слоях утвердилось представление о незаконности и временности обеих ветвей власти. И в корне изменить его, это представление, не удалось до сих пор. А это значит, что в основе кризиса власти лежит другой, более глубокий и практически "неизлечимый", кризис: кризис самой республиканской идеи в России. Ни законодательная, ни исполнительная власти, являясь внешне плохой копией с западных демократий, не несли в себе того, что мы называем "русской идеей", а, следовательно, они были заведомо обречены на поражение.

 

                                                                        II

Много воды утекло с тем пор, много раз россияне принимали участие в выборах, но состав депутатов и качество работы избираемой Государственной Думы не только не поколебали сложившегося в народе саркастического представления о «слугах народа», но укрепили его окончательно и бесповоротно. И как ни пытались - в свое время Б. Ельцин и В. Путин, а теперь Д. Медведев - новый президент Российской Федерации -демонстрировать некую «симфонию властей», мы слышим, в основном, звуки крыловского квартета…

Для простого человека очевидно, что и вчера, и сегодня борьба шла и идёт не за будущее России, не за пути её государственного развития, и не за необходимые на этих путях реформы. Борьба идет за льготы и привилегии, рудиментарные социалистические "кормушки", сегодняшние и завтрашние спецфонды и вечное "телефонное право".

Очевидно, что в октябре 93-го друг против друга вышли те, кто в августе 91-го стояли плечом к плечу. Очевидно и то, что сегодняшние противники все вышли «из ельциновской шинели». И эти процессы дробления, разделения и противостояния будут идти. Они уже идут среди нынешних победителей - «единоросов». Не работает в России "идея" республики, никогда не будет работать республиканская власть. За последние неполные сто лет в России терпит крах уже вторая попытка установить республиканскую форму правления. Причём, неудачу терпят как парламентская, так и президентская её разновидности. И единственное, что может сделать президент страны в этих условиях – выстраивать и укреплять вертикаль своей власти. Это делал Путин, и это будет делать Медведев – его приемник на президентском посту...

III

Каково же было политическое происхождение сил, столкнувшихся между собой в сентябре - октябре 93-го года? Сделав исключение для небольшого числа депутатов, военных, священников, молодежи, скажу - все главные действующие лица той драмы вышли из рядов партийной номенклатуры". Отсюда - общая приверженность демагогии и схожие стереотипы поведения. То был конфликт "перестроившейся" части руководства КПСС с "неперестроившейся", успевшей перекраситься с не захотевшей этого делать, сумевших «уже» хапнуть с теми, кто хапнуть «ещё» не успел. А как сегодня обстоят дела с «кризисом верхов»? Так ведь и сейчас лбами сталкиваются те, кто вчера жил хорошо и сегодня живет ещё лучше, с теми, кто вчера жил хорошо, но сегодня живёт хуже. И в этом бою наша огромная страна фактически не участвует. Народ - по своему обыкновению - безмолвствует. Никакой особой активности избирателей как на последних выборах в Гос. Думу, так и недавние президентские выборы, не продемонстрировали. А всё это наводит на одно, может быть, несколько неожиданное размышление.

Нам всем - со страниц газет и журналов, по радио и телевидению постоянно внушается мысль о глубоком расколе в постсоветском, постперестроечном и теперь уже в «постЪельциновском» обществе. Собственно говоря, именно существующим расколом "в низах" и пытаются объяснить противоборство "в верхах". А так ли обстоит дело? Ведь это ключевой момент! Постараемся в нём разобраться.

Можно ли говорить о расколе в обществе на рубеже 50-60-х годов позапрошлого столетия? Думается, что "да". Раскол произошёл в дворянском сословии, оказавшимся между народом, закабалённым крепостным правом, и Царём, желавшим его освобождения.

Причины раскола носили как цензовый характер: интересы мелко-поместного и крупно-поместного хозяйств не совпадали; так и природно-экономический: главной ценностью на Юге России являлись плодороднейшие черноземы, а на Севере - бурно развивались промыслы; и, наконец, духовный, в силу которого часть представителей высшего света считали право распоряжаться судьбой другого человека - безнравственным, а другая часть даже мысли той не допускала, что "тёмный люд" может жить без барина.

Император Александр II - как и положено Самодержавному Монарху - принял всю ответственность на себя и претворил крестьянскую реформу в жизнь. Реформу, кстати сказать, во многом подготовленную его венценосным предшественником - Императором Николаем I. Народ нарёк Александра II - "Освободителем", но убит он был бомбой "борца за народное дело".

Анализ этапа отечественной истории с 1905 по 1907 годы, проведённый И.А. Ильиным и И.Л. Солоневичем, сходен и однозначен: да, общество было глубоко расколото и крайне политизировано. Но, опять-таки, благодаря решительным и точным действиям Самодержца - Императора Николая II - опасность для государства была ликвидирована, и Россия встала на путь реформ. На путь, который по оценкам даже наших явных недоброжелателей, вывел бы страну к 30-м годам минувшего столетия на первое место в мире по большинству экономических и социальных показателей. События февраля-марта 1917 года большинство серьёзных историков квалифицируют как заговор и дворцовый переворот. Но это вовсе не означает, что в самом обществе тогда никакого раскола не существовало. Напротив, события "до" и "после" "Октября Семнадцатого" наглядно показали, что в России существовали и социальный, и политический, и - что самое главное - идейный расколы. Именно он - идейный раскол - ширился и углублялся, пока не расцветил соотечественников в "белых" и "красных", "зелёных" и "пёстрых", и не вверг страну в четырехлетнюю гражданскую самоистребительную войну.

И все же, главная беда тогдашней России крылась не в разложении правящего сословия и не в тяготах военного времени или германских шпионах, и не в еврейском золоте. Главная беда России на тот период заключалась в том, что из государственной жизни был удален Самодержец, единственный, кто мог встать выше классовых и партийных интересов, кто был способен примирить готовых к примирению, и усмирить к примирению не готовых. По, часто ныне цитируемому, слову Апостола Павла "был взят от среды удерживающий теперь" и "тайна беззакония свершилась" (2 Фессал., 11, 7-8).

Ну, а какова же нынешняя ситуация? Какова природа нынешнего раскола?

                                                                        IV

Социальный разлом – это прежде всего разлом классовый.

Современная Россия унаследовала от Советского Союза если не бесклассовость, то, по крайней мере, классовую не-антагонистичность. Классы, конечно же, были и в СССР, есть они и сейчас, но сам факт их существования не доводит ситуацию до активной классовой борьбы, к потрясениям и революциям. Ленин подчеркивал, что отношение классов к средствам производства должно быть большей частью закреплено и оформлено в законах. А у нас? Народ до сих пор свято верит, что придёт такой «начальник», который отменит результаты чубайсовской «прихватизации», и соответственно не верит в незыблемость принципа частной собственности. Большинство россиян – это обычные труженики и живут они от зарплаты до зарплаты. Да, зарплаты бывают разные. Но только из-за разницы в зарплате гражданские войны не возникают!

О собственно классовой лжи «велоктясоцрева» так и не сказал переживший все её ужасные последствия гениальный В.Т. Шаламов, о ней долго молчал и А.И. Солженицын, что уж тут говорить, например, о Булате Окуджаве, навсегда присягнувшем на верность «комиссарам в пыльных шлемах»? И уж вовсе не заикались об этом другие «дети Арбата», оккупировавшие этот самый Арбат после революции, выселив с него (выгнав, сослав на Соловки, расстреляв) его родовых хозяев.

            В 9 номере Русского журнала (сент.- окт. 2007 г.) дана простенькая, но абсолютно убедительная диаграмма под названием «Бедные и богатые: кто за кого».

 

ПАРТИЯ	ИМУЩЕСТВЕННЫЙ ЦЕНЗ
	Бедные (доход менее 100 $)	Богатые
Единая Россия	35%	34%
КПРФ	7%	5%
Справедливая Россия	4%	5%
ЛДПР	4%	4%
СПС, Яблоко	0%	2%
Аграрная партия	2%	0%

             Что же мы видим из этой таблицы? Мы видим, что нет практически никакой разницы между политическими симпатиями и антипатиями бедных и богатых, за исключением соотношения «СПС, Яблоко – Аграрная партия».

  Так что же получается? Что раскол - выдумка, миф? Что он не реальный, а мнимый? Тогда почему жертвами мнимого раскола становятся "реальные" живые люди? Почему льётся кровь и бушуют далеко не "киношные" пожары? Да потому, что этот раскол не мнимый.

У республики только две альтернативы: самодержавная монархия или тирания. Власть - по слову И.  Солоневича - милостию Божией или власть Божиим попущением. Важно, однако, то, что и для власти милостию Божией, и для власти Божиим попущением вся эта огромная масса политических фигурантов, этих «жрецов юпитера» (прожектора, а не бога), этих доверенных и "передоверенных" лиц будет абсолютно не нужна! Причем, независимо от того, какое знамя полощется ныне над их светлыми головами и длинными языками! И те, о ком идет речь, это хорошо понимают. А если и не понимают, то чуют звериным своим чутьём и насмерть держатся за "идею" раскола, за право создавать политические партии, вести политическую борьбу и жить сладкой партийной жизнью, осуществляя принцип "всем партийным сестрам - по серьгам" за счёт народа.

                       V

            Геополитическое положение России обрекло её либо самой стать великой Империей на великом евразийском пространстве, либо войти в состав иной великой Империи, как это случилось во времена Чингисхана, когда Русь находилась – можно сказать – еще в колыбели. Элиты, и народные массы имели равноценное (хоть и не схожее) значение и оказывали равноценное (хоть и не схожее) влияние на ход исторического процесса (конкретнее - на строительство Империи). Можно, например, несколько упрощая картину заявить, что Московская Русь – заслуга, в основном, русской элиты, а расширение Руси и становление Империи – в большей степени заслуга народных масс (да не постигнет меня за эти последние «анти-петровские» слова участь несчастного Евгения из «Медного всадника» А.С. Пушкина!)

Благополучие на Руси – редко противополагалось благочестию. Богатые люди являли собой образцы поведения и в семейном быту, и на людях, «на миру». Да и рассказы о купцах-мироедах потому и остались в истории, что мироеды эти, зачастую, становились строителями храмов и церквей, «отливателями» колоколов и т.д., а заканчивали жизнь смиренными иноками в ими же построенных обителях…

            Не в этой статье рассматривать историю российских элит: печальные последствия религиозного раскола середины XVII века, классовую революцию Петра Первого, «онемечивание» и «офранцузивание» Двора и дворянства при последующих царствованиях… Сейчас же необходимо сказать, что тот раскол, существование которого каждый русский человек так явно и остро, ежедневно и неотвратимо ощущает на себе – есть раскол элит! Да. Современный российский раскол – это раскол элит – политических, национальных, финансовых, военных, научных и т.д. Это раскол между элитами, и раскол самих элит внутри себя. Народ тут не при чем.

Постоянные темные «кремлевские игры» и подковёрная борьба, дрязги во властных структурах при дележе народного добра – всё это реалии сегодняшнего дня, а сам народ, как я уже говорил, единодушен в своем отвращении ко всем этим безобразиям.

Но что же делать? Безмолвствовать?

 VI

Сословное строение общества не только не является неким злом, а, напротив, согласно К.Н. Леонтьеву, является необходимым структурным элементом «цветущей сложности», т.е. того состояния общества (или государства), при котором это общество (или государство), при всех своих противоречиях, живет полнокровной, интенсивной, плодотворной для себя и для всего человечества, жизнью.

Но свою роль сословность играет лишь до тех пор, пока сами сословия выполняют изначально возложенные на них функции. Сословность ради сословности, сословность при которой права начинают превалировать над обязанностями, ведет к деградации сословий, а, в конечном счете, и к деградации общества (государства). Пример тому – деградация российского дворянства: сосуд праздности был заполнен ядом масонства.

Сословия вырабатываются на протяжении относительно длительного исторического процесса. Любое ускорение (пусть даже необходимое) – будь то отмена местничества или введение «Табели о рангах» - не происходит безболезненно. В результате октябрьской революции одни сословия были уничтожены (дворянство, купечество), другие ущемлены вплоть до уничтожения (духовенство, кулачество – зажиточное, т.е. наиболее трудолюбивое и продуктивное крестьянство и казачество), третьи попросту обмануты, как сам «гегемон революции» - российский пролетариат.

                                                VII

Среди «леонтьевских» пророчеств есть одно, мало еще замеченное, но исключительно важное. «Весьма вероятно, пишет К.Н. Леонтьев в «Письмах о восточных делах» (1882-83 гг.), что самый аграрно-рабочий вопрос (взятый не с точки зрения революционно-либеральной, т.е. не со стороны вопроса личных прав или всеобщего экономического равенства, которое невозможно, а только со стороны материального обеспечения, отчасти и насильственно-легального, данного властью…), … этот вопрос есть не что иное, как маскированная и сама себя еще не понявшая корпоративно-сословная реакция будущего».

Двумя годами ранее в работе  «Чем и как либерализм наш вреден» (1880 г.) Леонтьев писал: «Я позволю себе… подозревать такого рода социологическую истину: что тот слишком подвижный строй, который придал всему человечеству эгалитарный и эмансипационный прогресс XIX века, очень непрочен и, несмотря на все временные и благотворные усилия консервативной реакции, должен привести или ко всеобщей катастрофе, или к более медленному, но глубокому перерождению человеческих обществ, на совершенно новых и вовсе уж не либеральных, а, напротив того, крайне стеснительных и принудительных началах. Быть может, явится рабство своего рода, рабство в новой форме, вероятно, - в виде жесточайшего подчинения лиц мелким и крупным общинам, а общин государству. – Будет новый феодализм – феодализм общин, в разнообразные и неравноправные отношения между собою и ко власти общегосударственной поставленных. Я говорю из вежливости, что я подозреваю это; в самом же деле я в этом уверен, я готов пророчествовать это».

Тот вовсе не понимает К.Н. Леонтьева, кто подумает, что Константин Николаевич пророчествует здесь о российском социализме 1917-1991 гг. Нет. Ни в коем случае нет! Тот период нашей истории это как раз «всеобщая катастрофа», ибо вряд ли кто рискнет утверждать, что то, что произошло в России в 1917 году, эта «тихая и бескровная» революция, не есть «всеобщая катастрофа»… А вот новый феодализм – это, возможно, наше будущее. И, опять-таки, надо правильно, я бы сказал полностью, понимать Леонтьева, чтобы понять, что это будущее им приветствуется, хоть оно – строго по форме и сурово по содержанию! Именно в таком будущем он видит столь дорогие его сердцу «разнообразие и неравноправие», именно такое будущее может дать положительные цивилизационные плоды «цветущей сложности». А что до «строгости и суровости» -  нам не привыкать!

Парадоксально, но мысли, во многом совпадающие с «леонтьевскими» предсказаниями, более сорока лет спустя, были высказаны столь непохожим на «кудиновского отшельника» Н.А. Бердяевым в его далеко не слезливом этюде «Новое средневековье» (1923 г.). Именно в этой работе Бердяев восклицает: «То, чего так безумно боялся К. Леонтьев, свершилось». И здесь же указывает путь преодоления «русской смуты» - выстраивание новой иерархии. Н.А.Бердяев находит и прототип лидера новой иерархии – Муссолини: «единственного… творческого государственного деятеля Европы, который сумел подчинить себе и государственной идее воинственно-насильнические инстинкты молодежи, дал выход энергии».

Идеи корпоративности вложены и в «народную монархию» И.Л. Солоневича. На них же основана и идея «национально-трудового государства» русских фашистов тридцатых годов прошлого века. Они же утверждали, что «наиболее полной фашистская идеология проявила себя во времена царя Алексея Михайловича, когда весь государственный строй того времени представлял не что иное, как прототип современной корпоративной системы: всё население России было организовано по чинам (классам) – корпоративным объединениям. Земский собор, выражавший народную волю, представлял из себя собрание представителей отдельных чинов – классов – современный орган представительства в корпоративной государстве.»

Понятия «корпоративность, корпоративные системы» – просты по мысли, по существу, но сложны и многообразны по своим алгоритмам и внутренним связям. Поясню это лишь одним примером. Возьмем профессиональную корпоративность, которая имеет в сегодняшнем обществе пусть уродливую, но реальную форму – профсоюзы. С одной стороны, рабочие разных профессий одного предприятия образуют ассоциативную, горизонтальную корпорацию, но все работники одного предприятия (от владельцев и рабочих высокой квалификации, до топ-менеджеров и уборщиц) образуют иерархическую, вертикальную корпорацию. С другой стороны, все работники одной профессии разных предприятий (включая опять же владельцев и топ-менеджеров) образуют ассоциативные, горизонтальные корпорации, а между ними и Государством в лице его отраслевых чиновников и руководителей, выстраивается иерархическая, вертикальная корпорация. Взаимоотношения между этими отраслевыми корпорациями-союзами и государством в лице всех ветвей государственной власти и будет, собственно, корпоративным устройством государства.

                                                           VIII

Процесс корпоративного строительства естественно выдвинет на первый план талантливых организаторов и функционеров, которым, очевидно, придётся расстаться со своими основными профессиями и перейти на работу в сферу управления. Не исключено, что общение и деловые контакты этих лиц между собой могут привести к образованию новой корпорации – корпорации профессиональных государственных и корпоративных деятелей, которые со временем вытеснят из оборота сегодняшних «думцев-тугодумцев» и высокооплачиваемых «бюрократов-плутократов». В этом я вижу достижение – по И.А. Ильину – «единой, главной и необходимой цели» - «выделение качественно лучших сынов народа и поручение им политического дела».

Образование подобной специфической корпорации необходимо подталкивает к мысли о возможном возрождении на её основе нового «служилого сословия», которое при наследовании определённых прав и обязанностей нарастающей порослью генеалогических древ, очень бы походило на традиционное российское дворянство.

                                                                        IX

Собственно говоря, корпоративность это и есть «русский путь». Но что конкретно это может означать для нас с вами сегодня? Может ли народ, каждый из нас, как-то влиять на процессы в элитах, или нас по-прежнему будут гонять к избирательным урнам и подсовывать листочки с чьими-то фамилиями и с названиями каких-то политических партий? Выход есть, но нужно научиться играть на поле противника! Демократия, борьба за голоса – в любом случае подразумевают хоть малое знание элитами своего электората. Элиты, даже против своей воли, просто обязаны следить за изменениями внутри этого самого электората. А электорат – это как раз и есть мы с вами! А стало быть, если в нашем сознании произойдут какие-то важные изменения, если мы о чем-то важном сможем договориться, причем сами, без посредников, то элиты, те или иные, будут вынуждены эти изменения и договоренности учитывать. Ибо перемены к худшему – как следствие русской смуты – в большей степени опасны для них, чем для нас!

Необходимо, чтобы партийные структуры, ныне безвластные, созданные либо «сверху», их называют «верхушечными партиями», либо возникшие вообще на пустом месте по прихоти какого-нибудь олигарха, постепенно вытеснялись структурами корпоративными. Структурами, влияющими не столько на результаты политических игрищ, сколько на процессы самой жизнедеятельности нации. А создавать эти корпоративные структуры, по крайне мере их элементы с какими-то конкретными, в нашей власти находящимися функциями, - по силам каждому из нас, каждому русскому человеку, каждому россиянину.

Порожденная российской историей ХХ века государственная химера может быть преодолена единственным путем – путем строительства корпоративного государства, как снизу, так и сверху, так и в разных плоскостях. Это и будет по выражению И.А. Ильина «единение граждан между собою и единение граждан с властью». («Какие выборы нужны России.» Наши задачи. Статьи 1948-1954 годов. Том 2).

Если сакральное для русского человека понятие «соборности» рассматривать в практическом срезе, то это и будет корпоративность – взаимодействие иерархических вертикальных связей с ассоциативными горизонтальными связями. Крестьянская община, земство, артели, купеческие гильдии, дворянские собрания – все эти объемные понятия наделены определяющими для них элементами корпоративности. Ближайшее будущее России – за ростом числа и крепости корпоративных связей, отдаленное будущее – за народной монархией с твердой корпоративной структурой, а светлое будущее – за Русским Православным Царством.